Ви є тут

Теорія дескриптивних середовищ та її застосування

Автор: 
Редько Ігор Володимирович
Тип роботи: 
Дис. докт. наук
Рік: 
2009
Артикул:
0509U000028
129 грн
Додати в кошик

Вміст

содержание стабильного экзистона по существу рассматривается в лучшем случае как вторичное по отношению к форме. В этом смысле упомянутая мнемоничность носит, к сожалению не содержательно-формальный, а формально-содержательный характер, с вытекающими отсюда издержками, связанными с игнорированием принципа подчиненности [, -] (подробнее об этом см. []). Поэтому, чтобы освободить упомянутую мнемоничность от традиционных формально-содержательных "вериг", договоримся стабильные экзистоны из УС, следуя вышеуказанным работам пока именовать не скелетонами, а скелетоидами, подчеркивая этим самым, что именование не номинальное, а реальное. Иными словами, что отношение "имя-денотат" задается реальным, а не номинальным определением. Конкретнее говоря, в данном случае, денотат имени "стабильный экзистон" именуется скелетоидом, а не денотат имени "скелетон" трактуется как стабильный экзистон.
Отличительной особенностью скелетоидов является то, что они могут выступать в УСД не только в ролях предметов рассмотрения, но и, что особенно важно, в ролях интерсубъективных средств их рассмотрения, именуемых далее композиционными дескрипциями и средствами композиционного дескриптирования, соответственно. Такая возможность позволяет совершенно естественно говорить о применения их самих к себе. Это, как было обосновано в [], существенным образом не просто обогащает хорошо известный принцип самоприменимости [, , ], а делает его прагматико-мотивированным, в частности непротиворечивым. Этим самым дает все основания рассматривать УС, обогащенный дескриптологической парадигмой, объединяющей в себе как дескрипции, так и средства дескриптирования с учетом их взаимодополнения в эволюционном развитии СП, в качестве универсального метода дескриптирования сущностей.
Вскрытая особенность скелетоидов, если говорить неформально, носит не столько характер скелетности, сколько интеграционности. Поэтому с мнемонической точки зрения не только термин скелетон, но даже термин скелетоид не вполне удачен. Терминологические неадекватности проявляются уже при более глубоком вскрытии природы УСД.
В самом деле, невзирая на принципиальную значимость понятия экзистона, УЭ это всего лишь эпистемологическая основа для эволюционного развития более обстоятельных точек зрения по сравнению с чисто экзистонной на интуитивное понятие композиции. Поэтому с целью его более глубокой экспликации УЭ по необходимости должен быть обогащен индивидуализацией универсума сущностей, отражающих, по меньшей мере, упомянутую выше интеграционную точку зрения на это понятие, а не только скелетоидную, тем более скелетонную.
Непосредственно из результатов, детально изложенных в § главы , вытекает, что в качестве такого универсума целесообразно выбрать универсум компаундов (УК) (от англ. compound - соединение, составной, сложный), конкретизируя понятие компаунда как понятие стабильного экзистона. Такая конкретизация принципиально обогащает введенное там понятие ССС. При этом важно, что, как явствует из построения экзистологического базиса СП, приведенного в § предыдущей главы, ССС экспликативно сводимы к компаундам. Таким образом, тезис экзистологичности остается в силе в существенно новых условиях. Точнее говоря, и в УЭ, обогащенном ранее упомянутой логикой высшего порядка, поддерживающей существенно интенсиализированное понятие компаунда, имеет место
Тезис компаундности. Сущности экспликативно сводимы к компаундам.
Все сказанное в связи с этим тезисом вскрывает не только основополагающую значимость компаундной парадигмы в эволюционном построении экзистенциальных оснований УСД и СП в целом, но и, действительно, позволяет рассматривать сам термин компаунд, как более предпочтительный здесь по сравнению с нам известными.
Однако, невзирая на все это, его не достаточно, как впрочем, и всего сказанного до сих пор, для непосредственной реализации упомянутого построения. Поэтому следует предварительно, по меньшей мере, взглянуть на саму экзистенциальность под логико-эпистемологическим углом зрения.
§3. Логико-эпистемологическая природа экзистенциальности
Спектр логико-эпистемологических исследований исключительно широк. Он не исчерпывается изучением экзистенциальных аспектов сущностей. Однако, как это уже неоднократно отмечалось, мы умышленно сделали их доминирующими. Более того, как явствует из
раздела 1. настоящей главы, весь упомянутый спектр исследований связали со вскрытием природы понятия существования. Однако осуществлено оно там лишь в первом приближении. Наиболее важные здесь вопросы, связанные с сутесущностными аспектами экзистенциальности, пока не были затронуты.
3.1. Сутесущностные аспекты экзистенциальности. Непосредственно из результатов § и§ главы и § и § настоящей главы, вытекает, что вскрытие сутесущностной природы экзистенциальности в принципе не может быть осуществлено в рамках моноабстрактности. Поэтому по необходимости должны быть вовлечены полиабстрактные рассмотрения с четко индивидуализированными в них различными типами абстракции и сутесущностными межабстрактными отношениями, в частности операциями, такими, например, как операции введения и исключения абстракции, включая, конечно, и операции высшего порядка. Ведь в противном случае вошли бы в противоречие с прагматической обусловленностью, составляющей фундамент эволюционного развития СП, в частности с главной нашей целью - созданием ее программологических и, в частности, логико-математических оснований. Более того, вскрытие внутренней и внешней природы понятия существования в рамках моноабстрактности по необходимости должно было бы вестись в виде конкурирующих, а не взаимодополняющих рассмотрений, что совершенно противоестественно. Ведь они сопряжены с принципиально разными типами абстракции с их объективно обусловленными сутесущностными межабстрактными отношениями.
Само собой разумеется, что не представляет труда вовлечь полиабстрактные рассмотрения не предъявляя к ним высоких требований, таких, например, как экзистологической и в целом дескриптологической полноты, четкости индивидуализации вовлекаемых типов абстракции и сутесущностных межабстрактных отношений, мотивации естественности продолжения этой четкости до логико-математической строгости, поддержки логико-предметной взаимодополнительности и в целом прагматической обусловленности. Ведь полиабстрактность - фундаментальный объективный атрибут сущностей, а значит явно или неявно присутствует в любых их рассмотрениях. Так, например, в онтологических и феноменологических построениях полиабстрактность, выражаемая в других терминах, является важнейшей, если не самой важной, парадигмой. Принципиальнейшие трудности появляются в связи с приданием этим построениям логико-эпистемологического статуса, поддерживающего реально, а не лишь номинально, в частности, перечисленные требования.
Дело в том, что, как уже отмечалось, не столько важны различные типы абстракции, сколько сутесущностные межабстрактные отношения, в частности операции, в которых они находятся. В особенности такие, как операции введения и исключения абстракции, в том числе высшего порядка. Но упомянутые трудности как раз и сопряжены с прагматико-обусловленой логико-эпистемологической (в особенности логико-математической) экспликацией таких отношений. Точнее говоря, многошаговой конкретизации, каждый шаг которой представляет прямую или косвенную конкретизацию категории сущности, удовлетворяющую принципу Лейбница. Суть его, как уже отмечалось, состоит в том, что такая конкретизация, с одной стороны, должна обогащать содержание конкретизируемых понятий, а с другой, не быть обремененной спецификой.
Непосредственно из формулировки этого принципа вытекает, что он носит относительный, а не абсолютный характер. Относительность его обусловлена прагматикой хотя бы потому, что сами понятия "обогащения" и "специфика" явно или неявно соотносятся с прагматикой их использования. Так, например, самые общие рассмотрения в рамках той или иной конкретной прагматики могут представляться как весьма специфичные. В этом смысле вовлечение в рассмотрения сущностей может быть обременено не только излишней конкретикой, но и общностью.
Вскрытая прагматическая относительность занимает ключевое место в эволюционном развитии СП как универсальной среды дескриптирования, поддерживающей программирование как деятельность и, в частности эксплицирующие их логико-математические системы (ЛМС). Она составляет общеметодологический и в известной мере логико-математический фундамент релятивизации определений, положений и всех построений в целом, развиваемых в рамках СП.
Мы в полной мере осознаем возможность самых различных точек зрения на подобную проблематику. Отдельные из них весьма далеко продвинуты. Получено большое число результатов различной глубины и значимости. Обстоятельный обзор и сравнительный анализ многих из них дан одним из ведущих специалистов в этой области Я. Хинтиккой в []. Поэтому здесь мы ограничимся лишь отдельными вопросами, проясняющими нашу позицию в развитии этой проблематики.
Ряд вопросов уже был освещен в наших более ранних работах, в особенности в [, , , ]. В них, в частности, полностью соглашаясь с позицией Я. Хинтикка в таких важнейших вопросах, как, например, активной роли субъекта в постижении сущности, динамики научного знания - важности не только ее результата, но и деятельности по его приобретению, необходимости снятия "вериг" традиционности в разработках различных обогащений первопорядковой логики и логического анализа естественного языка, в особенности его глаголов (в первую очередь глагола "быть" и глагола-связки "есть"), мы с вполне аргументированным, как нам представляется, определенным пессимизмом отнеслись к конкретным путям ее реализации.
Не представляет труда продолжить список