РАЗДЕЛ 2
ОБРАЗЫ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКИХ МИФОВ В ТВОРЧЕСТВЕ МАСТЕРОВ МОДЕРНА
2.1. Изображение персонажей низшей славянской мифологии
Модерн обращается к стихиям природы, поэтому его называют «органическим»
стилем. В этом его суть. Поэтому не случайно, что родоначальники (В. Васнецов,
М. Врубель) и другие мастера этого художественного стиля создали выразительные
образы, в которых персонифицированы стихийные силы природы. Возрождение мифа в
искусстве ХХ в. опиралось на новое отношение к мифу как хранителю первооснов
будущей культуры. А. Бергсон, Р. Вагнер и Ф. Ницше выявили некоторые важнейшие
аспекты мифологизма нового столетия.
Ф. Ницше и А. Бергсон были ведущими представителями так называемой «философии
жизни». Это направление резко противопоставило себя реалистическому духу
большинства философских ХІХ в. Оно перенесло акцент философской мысли с проблем
гносеологии на проблемы самой жизни и мира, которые постигаются при помощи
интуиции, а не путём логично-рациональных построений. Категория жизни для
философов этого круга приобрела космический всепоглощающий характер. По мысли
А. Бергсона, главная и полезная цель мифологического представления состоит в
том, что оно противостоит желанию интеллекта разорвать цепь неограниченной
зависимости человека от общества [16, с. 183].
Рассмотрим характер изображения образов низшей славянской мифологии (лесные и
водяные духи) и его изменение от реалистической (И. Крамской, М. Микешин,
В. Серов) к фантастической трактовке (В. Васнецов, М. Врубель, Н. Рерих,
Е. Кульчицкая). Формирование мировоззрения древних славян, как и других народов
мира, происходило в русле религиозных верований и мифов. Языческий пантеизм
воспринимает человека в единстве с природой. По словам П. Флоренского, для
язычника «вся природа одушевлена, вся жива, в целом и в частях. Всё связано
тайными узами между собою, всё дышит вместе друг с другом» [271, с. 13].
Очеловечивание природных сил запечатлено в мифах и сказках, где герои
разговаривают со стихиями, с небесными светилами, с животными.
Славянская мифология имеет несколько уровней. К высшему – принадлежат Перун и
Велес, имеющие военную и хозяйственно-природную функцию, бог огня Сварог и
связанный с Солнцем Даждьбог. Средний уровень содержит персонификацию
абстрактных понятий: Доля, Лихо, Правда, Кривда и т.п. К низшей мифологии
относятся сказочные персонажи, такие, как Баба-Яга, Кощей, лесной царь, водяной
царь, всевозможные духи леса, болот, лешие, водяные, русалки, кикиморы [87, с.
451]. Если персонажи высшей мифологии с принятием христианства постепенно ушли
из народного сознания, то образы низшей остались и закрепились в фольклоре,
народных поверьях, обрядах и праздниках.
Образ лесовика
Художников изучаемого нами периода привлекал образ одного из распространенных
персонажей народных поверий – лешего или лесовика. В книге «Поэтические
воззрения славян на природу» А. Афанасьев пишет, что «слово «леший» в областных
говорах <…> означает «лесной, лесистый»; в разных губерниях и уездах лешего
называют лешак, лесовик, лесник, лисун (полисун) и даже лес» [10, с. 312].
Живут лешие в лесных чащах и пустырях. Одним из первых художников, обративших
внимание на этот мифологический персонаж, был В. Васнецов. Работая над
декорациями и костюмами к опере Н. Римского-Корсакова «Снегурочка» (1885)
живописец изобразил уподобленного дереву старого лешего: руки – ветви, ноги –
корни дерева, на голове – ветки с листвою (рис. Б.2.1). Такой образ был
обусловлен свойством лешего превращаться в растения [10, с. 329]. В. Васнецов
следует народному представлению, которое рисует лешего в виде деда, «у которого
ноги и руки деревянные, как бы из сухого дуба, а на ногах старая, мшистая кора»
[148, с. 217].
Поводом к созданию картины М. Врубеля «Пан» (1899) (рис. Б.2.2) явился рассказ
А. Франса «Святой сатир» из книги «Колодезь св. Клары». По воспоминаниям
Н. Прахова, прочитав его, М. Врубель «счистил почти совсем законченный портрет
своей жены, оставив только вечерний пейзаж, и написал на том же холсте своего
“Сатира”, теперь называемого “Пан”» [189, с. 191]. Для М. Врубеля импульсом к
созданию картины «Пан» послужило современное ему литературное произведение, в
котором древний миф уже получил свою интерпретацию. Таким образом, можно
отметить, что его произведение связано с вторичной интерпретацией.
Название картины «Пан» не противоречит мифологическому образу древнеславянского
духа леса. А. Афанасьев ставит образ лешего в один ряд с сатиром, фавном и др.:
«Лешие <…> – то же, что греческие сатиры, римские фавны, сильваны» [10, с.
312]. Как было отмечено М. Германом, «герой Врубеля внешне полностью
соответствует тексту Франса» [45, с. 42]. Н. Тамручи, утверждает, что
М. Врубель «первый вводит литературную сюжетику в большую живопись,
рассматривая персонажей художественной литературы в одном ряду с
мифологическими персонажами» [252, с. 94].
М. Врубель изображает пана на фоне русского пейзажа, в котором три кривые
березки представляют нерасторжимое единство с фигурой. Мифический персонаж
картины готов к метаморфозе. Он как бы возникает из пня. Индивидуально
трактованная голова персонажа М. Врубеля напоминает голову Пана на золотой
монете из Пантикапея (350-320 гг. до н. э.) (рис. Б.2.3). Можно заметить
сходство позы «Пана» и «Демона сидящего» (1890). Но взгляд прозрачных сияющих
глаз пана направлен к зрителю.
Композиция «Пана» почти вписывается в излюбленную художниками Ренессанса
геометрическую фигуру пирамиды. Смещение центральной оси влево лишает
композицию М. Врубеля внутреннего равновесия, но вместе с тем передает динамику
жизн
- Київ+380960830922